Его именем названа улица
Год 1941. Советские войска ведут тяжёлые оборонительные бои. Танковые части генерала Гудериана рвутся вглубь страны. Тяжёлые машины с чёрными крестами на башнях, не встречая сопротивления, неторопливо движутся вперёд. Вдруг из небольшого леска им навстречу выскакивает советский танк и открывает прицельный огонь. Запылала фашистская машина. Затем, резко развернувшись, наш танк поражает ещё одну. Остальные два быстро скрываются.
Командира немецкого экипажа захватили советские бойцы. Фашист, победоносно прошедший по всей Европе, требовал одного: «Покажите мне русского, который подбил мой танк!» В укрытие вошёл молодой, высокого роста танкист в форме старшего сержанта. Это был Василий Мартехов. И вся ненависть к тем, кто отнял у советских людей мирную жизнь, воплотилась в его взгляде. Немец, посмотрев на советского танкиста, вздрогнул, опустил глаза…
1942 год. Накануне 19 ноября танковая рота под командованием Василия Мартехова готовила машины к бою: тщательно проверяли механизмы укладывали снаряды, набивали диски патронами. Настроение у всех было приподнятое, ибо несмотря на секретность всех приготовлений, чувствовалось что-то необыкновенное.
И вот началось…
Танковой бригаде, которой командовал полковник Невжинский, была отведена наиболее трудная и сложная задача – прорыв обороны противника в районе станицы Клетской. Именно здесь, у стен Сталинграда, во всю свою мощь проявилось величие духа и беспощадность к врагу Василия Мартехова. Экипаж его танка, как, впрочем, и вся рота, представлял собой единый боевой коллектив, где каждый не только знал, без слов и суеты выполнял свои обязанности, но и каким-то особым чутьём угадывал в разгар атаки замысел своего командира. А когда экипаж оказывался в тяжёлом положении, стойкость и хладнокровие командира оказывали магическое влияние на товарищей. В Сталинградской битве пушка Мартехова, не знавшая промаха, метко поражала машины врага. На его счету несколько подбитых танков, большое количество уничтоженных солдат и офицеров противника. Подбив один танк, Василий приговаривал: «Есть один! Давай следующего! Готов!».
